 | рындин акварель |
|
. На этот раз тропа хоть и заросла, но остался тракторный след, который не давал сбиться с пути, но не давал и ехать по просеке, виляя по глинистой почве, смоченной вчерашним дождем, из стороны в сторону.
. Валдайская возвышенность вряд ли нуждается в откровениях, достаточно произнести это имя и станут понятными наши удивления. Вот холм с бесконечным подъемом, за ним крутой спуск, завершаемый либо широким ручьем, либо лесным, совсем диким водоемом в заросших сосняком крутых берегах. На южных склонах водоема обширные земляничники, никем не посещаемые то ли из-за лености аборигенов, то ли из-за достаточной удаленности, то ли просто из-за того, что есть что и поближе. А нам-то и хорошо! . Мы сбрасываем рюкзаки и, разделившись, наполняем рты свежей июньской земляникой. А красота какая! Опять планшет, опять фотокамера, опять встречные взгляды с безмолвным восхищением в глазах.
. Мы уже подустали таскаться по горам и рытвинам, нам уже совсем жарко, мы уже как могли запрятали куртки куда ни попадя, но долго отдыхать не можем, точнее, не хотим: нас ограничивает время.
. И вот этот первый ручей. Он подтверждает правильность маршрута и это успокаивает, ибо доселе мы не вполне были уверены в этой правильности. В то же время ручей и широк и глубок, а сквозь прозрачную воду видим мы каменистое дно. Но и это не всё: коснувшись ладонью воды я в восторге и ужасе оборачиваюсь к товарищу:
. - Чистый лёд!
. Леонид смеется.
. Он помоложе, он порешительнее, он снимает кроссовки, он прыгает с камня на камень, если, конечно, то, что он вытворяет с велосипедом в руках можно назвать прыжками. А затем невольно, но столь же решительно опускает по колено ногу в ледяную воду: надо пройти по дну ещё шагов двадцать.
