 | рындин акварель |
|
. Не вполне удавшаяся, как бы я ни доказывал себе обратное, попытка будет непрестанно терзать самосознание, вновь и вновь возвращать меня в исходную позицию.
+ + +
. Пересекаю шоссе, съезжаю с откоса.
. Вот и моя просека.
. Пытаюсь ехать в промежутке двух колей, оставленных трактором; палки глубоко проваливаются; лыжня под слоем свежего снега размякла и не выдерживает моего веса; ко всему тому, изуродованный тракторами ландшафт вместо наслаждения возбуждает горестные чувства.
. В питомнике же, как раз, девственная красота, но уже не еду, а, подобно сибирским охотникам, кое-как пробираюсь по полуметровому снегу, только вместо ружья палки. Вчерашнего следа не вижу, всё под снегом, и только звериная строчка, которая изо дня в день проходит по лыжне от начала просеки до самой моей дачи, кое-как сохраняет направление. Думаю, что это лисий след, но только почему-то ведет он себя странно: тонкая строчка вдруг раздваивается: одна ветка так и продолжается по лыжне, другая уходит перпендикуляром в глубь леса; но через пятнадцать-двадцать метров всё повторяется: опять раздвоение, опять строчка прямо и строка в сторону и вдаль. И так раз по десять. Не разгадать. Лисы толпой не ходят, это зверь одиночка. Тогда кто же? Волки? Но след легкий, да и волков, говорят, здесь нет. Интересно!
. Тяжело шагаю, лыжи на холме проваливаются ещё глубже, метель почему-то выдувает снег низины и наваливает его на бугры: одни загадки! Всё чаще поворачиваю голову в сторону тракторного следа.
. Наконец, провалившись в очередной раз по колено, решительно сворачиваю вправо, виновато осматриваюсь, словно боюсь уличения во лжи, съезжаю в тракторную колею, упираюсь палками в твердое основание и облегченно вздыхаю.
